Неточные совпадения
Тут открылось все: и то, что Беневоленский тайно призывал Наполеона
в Глупов, и то, что он издавал свои собственные законы.
В оправдание свое он мог сказать только то, что никогда глуповцы
в столь тучном
состоянии не были, как при нем, но оправдание это не приняли, или,
лучше сказать, ответили на него так, что"правее бы он был, если б глуповцев совсем
в отощание привел, лишь бы от издания нелепых своих строчек, кои предерзостно законами именует, воздержался".
— Успокойся, милая, успокойся! — сказал он, погладив ее еще рукой по заду, и с радостным сознанием, что лошадь
в самом
хорошем состоянии, вышел из денника.
— Потом он такое занимает положение
в свете, что ему ни
состояние, ни положение
в свете его жены совершенно не нужны. Ему нужно одно —
хорошую, милую жену, спокойную.
Ему и
в голову не приходило подумать, чтобы разобрать все подробности
состояния больного, подумать о том, как лежало там, под одеялом, это тело, как, сгибаясь, уложены были эти исхудалые голени, кострецы, спина и нельзя ли как-нибудь
лучше уложить их, сделать что-нибудь, чтобы было хоть не
лучше, но менее дурно.
В старости у него образовался постоянный взгляд на вещи и неизменные правила, — но единственно на основании практическом: те поступки и образ жизни, которые доставляли ему счастие или удовольствия, он считал
хорошими и находил, что так всегда и всем поступать должно. Он говорил очень увлекательно, и эта способность, мне кажется, усиливала гибкость его правил: он
в состоянии был тот же поступок рассказать как самую милую шалость и как низкую подлость.
— Я, однако, не понимаю, — отвечал князь, — отчего эти всегдашние жалобы на расстройство обстоятельств? У него очень
хорошее состояние, а Наташину Хабаровку,
в которой мы с вами во время оно игрывали на театре, я знаю как свои пять пальцев, — чудесное именье! и всегда должно приносить прекрасный доход.
Он пошел к Неве по
В—му проспекту; но дорогою ему пришла вдруг еще мысль: «Зачем на Неву? Зачем
в воду? Не
лучше ли уйти куда-нибудь очень далеко, опять хоть на острова, и там где-нибудь,
в одиноком месте,
в лесу, под кустом, — зарыть все это и дерево, пожалуй, заметить?» И хотя он чувствовал, что не
в состоянии всего ясно и здраво обсудить
в эту минуту, но мысль ему показалась безошибочною.
Тарас говорил про себя, что когда он не выпьет, у него слов нет, а что у него от вина находятся слова
хорошие, и он всё сказать может. И действительно,
в трезвом
состоянии Тарас больше молчал; когда же выпивал, что случалось с ним редко и и только
в особенных случаях, то делался особенно приятно разговорчив. Он говорил тогда и много и хорошо, с большой простотою, правдивостью и, главное, ласковостью, которая так и светилась из его добрых голубых глаз и не сходящей с губ приветливой улыбки.
Нехлюдов чувствовал, что
в этом отказе ее была ненависть к нему, непрощенная обида, но было что-то и другое —
хорошее и важное. Это
в совершенно спокойном
состоянии подтверждение своего прежнего отказа сразу уничтожило
в душе Нехлюдова все его сомнения и вернуло его к прежнему серьезному, торжественному и умиленному
состоянию.
Русскому человеку часто представляется, что если нельзя быть святым и подняться до сверхчеловеческой высоты, то
лучше уж оставаться
в свинском
состоянии, то не так уже важно, быть ли мошенником или честным.
— Нет, уж вы
лучше повремените, — изрек наконец батюшка, — потому он видимо не
в состоянии.
Святейший отец, верите ли: влюбил
в себя благороднейшую из девиц,
хорошего дома, с
состоянием, дочь прежнего начальника своего, храброго полковника, заслуженного, имевшего Анну с мечами на шее, компрометировал девушку предложением руки, теперь она здесь, теперь она сирота, его невеста, а он, на глазах ее, к одной здешней обольстительнице ходит.
И знаете, что никогда вы ничего
лучше даже и придумать не
в состоянии, как этот переезд
в другую губернию!
…Кроме швейцарской натурализации, я не принял бы
в Европе никакой, ни даже английской; поступить добровольно
в подданство чье бы то ни было мне противно. Не скверного барина на
хорошего хотел переменить я, а выйти из крепостного
состояния в свободные хлебопашцы. Для этого предстояли две страны: Америка и Швейцария.
— Какая смелость с вашей стороны, — продолжал он, — я удивляюсь вам;
в нормальном
состоянии никогда человек не может решиться на такой страшный шаг. Мне предлагали две, три партии очень
хорошие, но как я вздумаю, что у меня
в комнате будет распоряжаться женщина, будет все приводить по-своему
в порядок, пожалуй, будет мне запрещать курить мой табак (он курил нежинские корешки), поднимет шум, сумбур, тогда на меня находит такой страх, что я предпочитаю умереть
в одиночестве.
Безрелигиозное сознание мысленно исправляет дело Божье и хвастает, что могло бы
лучше сделать, что Богу следовало бы насильственно создать космос, сотворить людей неспособными к злу, сразу привести бытие
в то совершенное
состояние, при котором не было бы страдания и смерти, а людей привлекало бы лишь добро.
Во-вторых, чиновники здесь, на Сахалине, получают
хорошее жалованье и могут нанимать себе прислугу из среды поселенцев, крестьян из ссыльных и женщин свободного
состояния, которые
в большинстве случаев нуждаются и потому не отказались бы от заработка.
Несчастные женщины свободного
состояния, которых северные чиновники томят
в Дуэ «
в казармах для семейных», пригодились бы здесь как нельзя кстати; во Владимировке одного рогатого скота больше 100 голов, 40 лошадей,
хорошие покосы, но нет хозяек и, значит, нет настоящих хозяйств.
Отбывши срок, каторжная женщина перечисляется
в поселенческое
состояние и уже перестает получать кормовое и одежное довольствие; таким образом, на Сахалине перевод
в поселки совсем не служит облегчением участи: каторжницам, получающим от казны пай, живется легче, чем поселкам, и чем дольше срок каторги, тем
лучше для женщины, а если она бессрочная, то это значит, что она обеспечена куском хлеба бессрочно.
Наконец он осердился на всех бродячих горцев, убедившись окончательно, что ни один из них не
в состоянии сделать
хорошую дудку, и затем решился сделать ее своими руками.
При таковом заведении неудивительно, что земледелие
в деревне г. некто было
в цветущем
состоянии. Когда у всех худой был урожай, у него родился хлеб сам-четверт; когда у других
хороший был урожай, то у него приходил хлеб сам-десять и более.
В недолгом времени к двумстам душам он еще купил двести жертв своему корыстолюбию; и поступая с сими равно, как и с первыми, год от году умножал свое имение, усугубляя число стенящих на его нивах. Теперь он считает их уже тысячами и славится как знаменитый земледелец.
Таким образом, мы можем повторить наше заключение: комедиею «Не
в свои сани не садись» Островский намеренно, или ненамеренно, или даже против воли показал нам, что пока существуют самодурные условия
в самой основе жизни, до тех пор самые добрые и благородные личности ничего
хорошего не
в состоянии сделать, до тех пор благосостояние семейства и даже целого общества непрочно и ничем не обеспечено даже от самых пустых случайностей.
Во всяком случае, она ни
в чем не считает себя виновною, и пусть бы
лучше Гаврила Ардалионович узнал, на каких основаниях она прожила все эти пять лет
в Петербурге,
в каких отношениях к Афанасию Ивановичу, и много ли скопила
состояния.
Но кроме того, стала известна и еще одна странная черта его характера; и так как эта черта
хорошая, то мы и поспешим ее обозначить: после каждого посещения Шнейдерова заведения Евгений Павлович, кроме Коли, посылает и еще одно письмо одному лицу
в Петербург, с самым подробнейшим и симпатичным изложением
состояния болезни князя
в настоящий момент.
Пусть так; только это
состояние отрадное — вера
в человечество, стремящееся, несмотря на все закоулки, к чему-нибудь высокому,
хорошему, благому.
…Я дожидался все отъезда нашего бедного Ивана Дмитриевича, чтобы отвечать вам, но, как видно из хода его болезни, он еще не так скоро
в состоянии будет пуститься
в путь, хотя бы ему и сделалось
лучше, чего до сих пор, однако, незаметно.
…Новая семья, [Семья Н.
В. Басаргина.] с которой я теперь под одной крышей, состоит из добрых людей, но женская половина, как вы можете себе представить, — тоска больше или меньше и служит к убеждению холостяка старого, что
в Сибири
лучше не жениться. Басаргин доволен своим
состоянием. Ночью и после обеда спит. Следовательно, остается меньше времени для размышления.
Даже Марья Михайловна вошла
в очень
хорошее состояние духа и была очень благодарна молодому Роберту Блюму, который водил ее сына по историческому Кельну, объяснял ему каждую достопримечательность города и напоминал его историю.
Катерине Ивановне задумалось повести жизнь так, чтобы Алексей Павлович
в двенадцать часов уходил
в должность, а она бы выходила подышать воздухом на Английскую набережную, встречалась здесь с одним или двумя очень милыми несмышленышами
в мундирах конногвардейских корнетов с едва пробивающимся на верхней губе пушком, чтобы они поговорили про город, про скоромные скандалы, прозябли, потом зашли к ней, Катерине Ивановне, уселись
в самом уютном уголке с чашкою горячего шоколада и, согреваясь, впадали
в то приятное
состояние, для которого еще и итальянцы не выдумали до сих пор
хорошего названия.
Если я только замолчу, то он ничего не сделает, пожалуй, до тех самых пор, покуда вы не выйдете замуж; а как неустройство вашего
состояния может помешать вашему замужству и лишить вас
хорошего жениха, то я даю вам слово, что
в продолжение нынешнего же года все будет сделано.
— Вот по случаю этой-то жизни, — начал Павел, воспользовавшись первою минутою молчания Салова, — я и очутился
в весьма неприятном положении: отец мой, у которого очень
хорошее состояние, узнав, что эта госпожа живет со мною, рассердился и прекратил мне всякое содержание.
В губернии Имплев пользовался большим весом: его ум, его
хорошее состояние, — у него было около шестисот душ, — его способность сочинять изворотливые, и всегда несколько колкого свойства, деловые бумаги, — так что их узнавали
в присутственных местах без подписи: «Ну, это имплевские шпильки!» — говорили там обыкновенно, — все это внушало к нему огромное уважение.
На это отец объявил матушке, что он теперь припоминает, какая это госпожа; что он
в молодости знал покойного князя Засекина, отлично воспитанного, но пустого и вздорного человека; что его
в обществе звали «le Parisien», [Парижанин (фр.).] по причине его долгого житья
в Париже; что он был очень богат, но проиграл все свое
состояние — и неизвестно почему, чуть ли не из-за денег, — впрочем, он бы мог
лучше выбрать, — прибавил отец и холодно улыбнулся, — женился на дочери какого-то приказного, а женившись, пустился
в спекуляции и разорился окончательно.
В течение месяца он успел объездить всех знакомых, которых сумел накопить во время своих кочеваний. Некоторые из этих знакомых уже достигли высоких постов; другие нажили
хорошие состояния и жили
в свое удовольствие; третьим, наконец, не посчастливилось. Но Бодрецов не забыл никого. К первым он был почтителен, со вторыми явил себя веселым собеседником, к третьим отнесся дружески, сочувственно. Только с очень немногими, уже вполне отпетыми, встретился не вполне дружелюбно, но и то с крайнею осторожностью.
Состояние у Ладогиных было
хорошее, так что они могли жить, ни
в чем не нуждаясь.
Так это у него и с этой цыганкой вышло, и ее, Грушин, отец и все те ихние таборные цыганы отлично сразу
в нем это поняли и запросили с него за нее невесть какую цену, больше как все его домашнее
состояние позволяло, потому что было у него хотя и
хорошее именьице, но разоренное.
— Э, помилуйте! Что может быть
хорошего в нашем захолустье! — произнес князь. — Я, впрочем, последнее время был все
в хлопотах. По случаю смерти нашей почтенной старушки, которая, кроме уж горести, которую нам причинила… надобно было все привести хоть
в какую-нибудь ясность.
Состояние осталось громаднейшее, какого никто и никогда не ожидал. Одних денег билетами на пятьсот тысяч серебром… страшно, что такое!
Оне только и скажут на то: «Ах, говорит, дружок мой, Михеич, много, говорит, я
в жизни моей перенесла горя и перестрадала, ничего я теперь не желаю»; и точно: кабы не это, так уж действительно какому ни на есть господину
хорошему нашей барышней заняться можно: не острамит, не оконфузит перед публикой! — заключил Михеич с несколько лукавой улыбкой, и, точно капли кипящей смолы, падали все слова его на сердце Калиновича, так что он не
в состоянии был более скрывать волновавших его чувствований.
— Нет, сударь, немного; мало нынче книг
хороших попадается, да и здоровьем очень слаб: седьмой год страдаю водяною
в груди. Горе меня, сударь, убило: родной сын подал на меня прошение, аки бы я утаил и похитил
состояние его матери. О господи помилуй, господи помилуй, господи помилуй! — заключил почтмейстер и глубоко задумался.
Ее заметил Тафаев, человек со всеми атрибутами жениха, то есть с почтенным чином, с
хорошим состоянием, с крестом на шее, словом, с карьерой и фортуной. Нельзя сказать про него, чтоб он был только простой и добрый человек. О нет! он
в обиду себя не давал и судил весьма здраво о нынешнем
состоянии России, о том, чего ей недостает
в хозяйственном и промышленном
состоянии, и
в своей сфере считался деловым человеком.
Назначен он был к нам еще при прежнем главноначальствующем (нынешний главноначальствующий хоть и любит старичков, но
в гражданском
состоянии, а не на службе, на службе же любит молодых чиновников, которые интересы тех гражданских старичков
лучше, нежели они сами, поддержать
в состоянии), но недолго повластвовал.
Но как ни была она малоопытна, однако ж поняла, что два-три
хороших наряда (Феденька не был
в состоянии дать больше)
в таком обществе, где проматывались тысячи и десятки тысяч, с единственною целью быть как можно более декольте — все равно что капля
в море.
Прасковья Ивановна была очень довольна, бабушке ее стало сейчас
лучше, угодник майор привез ей из Москвы много игрушек и разных гостинцев, гостил у Бактеевой
в доме безвыездно, рассыпался перед ней мелким бесом и скоро так привязал к себе девочку, что когда бабушка объявила ей, что он хочет на ней жениться, то она очень обрадовалась и, как совершенное дитя, начала бегать и прыгать по всему дому, объявляя каждому встречному, что «она идет замуж за Михаила Максимовича, что как будет ей весело, что сколько получит она подарков, что она будет с утра до вечера кататься с ним на его чудесных рысаках, качаться на самых высоких качелях, петь песни или играть
в куклы, не маленькие, а большие, которые сами умеют ходить и кланяться…» Вот
в каком
состоянии находилась голова бедной невесты.
И ни
в чем еще не был виноват Алексей Степаныч: внушениям семьи он совершенно не верил, да и самый сильный авторитет
в его глазах был, конечно, отец, который своею благосклонностью к невестке возвысил ее
в глазах мужа; об ее болезненном
состоянии сожалел он искренне, хотя, конечно, не сильно, а на потерю красоты смотрел как на временную потерю и заранее веселился мыслию, как опять расцветет и
похорошеет его молодая жена; он не мог быть весел, видя, что она страдает; но не мог сочувствовать всем ее предчувствиям и страхам, думая, что это одно пустое воображение; к тонкому вниманию он был, как и большая часть мужчин, не способен; утешать и развлекать Софью Николавну
в дурном
состоянии духа было дело поистине мудреное: как раз не угодишь и попадешь впросак, не поправишь, а испортишь дело; к этому требовалось много искусства и ловкости, которых он не имел.
По обыкновению, Пепко бравировал, хотя
в действительности переживал тревожное
состояние, нагоняемое наступившей весной. Да, весна наступала, напоминая нам о далекой родине с особенной яркостью и поднимая такую
хорошую молодую тоску. «Федосьины покровы» казались теперь просто отвратительными, и мы искренне ненавидели нашу комнату, которая казалась казематом. Все казалось немилым, а тут еще близились экзамены, заставлявшие просиживать дни и ночи за лекциями.
— Послушайте, Гордей Евстратыч… Вы напрасно волнуетесь, — мягко заговорил Головинский. — Этим делу не поможешь… Обсудимте
лучше все дело хладнокровно. Если бы я действительно был виноват, я бы не был так спокоен… Нечистая совесть всегда скажется. Я даже не сержусь на вас, потому что вы находитесь
в таком
состоянии, что…
Было
в церкви ещё много
хорошего. Кроме мира, тишины и ласкового сумрака, Евсею нравилось пение. Когда он пел не по нотам, то крепко закрывал глаза и, сливая свой голос с общей волной голосов так, чтобы его не было слышно, приятно прятал куда-то всего себя, точно сладко засыпал. И
в этом полусонном
состоянии ему всегда казалось, что он уплывает из жизни, приближается к другой, ласковой и мирной.
Войт Долинский принадлежал к старой городской аристократии, как по своему роду, так и по почетному званию, и по очень
хорошему, честно нажитому
состоянию пользовался
в заднепровской Украине очень почтенной известностью и уважением.
Потом Миклаков был влюблен
в девушку очень
хорошей фамилии, с прекрасным
состоянием.
—
Лучше всего за границу!.. Пусть с вами едет и господин Миклаков! — отвечал князь, как бы поняв ее страх. — Я, конечно, обеспечу вас совершенно
состоянием: мое
в этом случае, как и прежде, единственное желание будет, чтобы вы и я после того могли открыто и всенародно говорить, что мы разошлись.